Содержание:
  1. "Когда живешь в диктатуре, любая деятельность – это политика"
  2. Организация массовых действий, грубо нарушающих общественный порядок
  3. Предложение от КГБ
  4. "Не ожидала, что вторжение будет со стороны Беларуси"
  5. "Вернусь, когда буду знать, что не сяду в тюрьму"

"Диктатура строится не за один день. В 2001 году в Беларуси можно было стоять возле Администрации президента с портретами пропавших людей и не бояться ареста, как это происходит в 2020-х. Это результат отсутствия адекватного сопротивления со стороны общества. То, что Беларусь стала соагрессором, – также следствие согласия беларусов с тем, что у них постепенно отнимали свободу, а они позволяли это делать", – рассуждает Татьяна Гацура-Яворская, беларуская активистка, политзаключенная и глава ОО "Звено".

Сейчас она проживает в Украине, ее организация помогает военным и гражданским, в частности вскоре в Киевской области откроется реабилитационный центр для военных. В интервью LIGA.Life Татьяна рассказала об общественной деятельности в условиях диктатуры, опыте заключения и помощи Украине во время полномасштабной войны.

"Когда живешь в диктатуре, любая деятельность – это политика"

Активистская деятельность Татьяны началась еще в школе, в беларуском городе Столбцы. В 1996 году с друзьями организовали неофициальное сообщество, которое занималось выставками и концертами, обеспечивало городу урны и инициировало появление телефона доверия для подростков. Союз просуществовал 1,5 года до выпуска участников из школы.

На этом идейность девушки не закончилась. В 2001 году с маленьким сыном вышла на митинг "Цепь неравнодушных людей" с портретом пропавших политиков, который проходил у Администрации президента.

"Никто тогда не думал, что нас могут арестовать и избить. В начале 2000-х свободы в Беларуси было гораздо больше".

В 2006 году участвовала в палаточном городке против результатов президентских выборов. Эти события называют Джинсовой или Васильковой революцией.

"Когда акцию протеста разогнали, впервые задумалась над переездом за границу. Ведь следующие 5 лет в стране снова будет диктатура. Какие перспективы? Как жить дальше? Непонятно", – вспоминает Татьяна.

Однако, в конце концов, решила остаться. Верила, что можно заниматься другими общественными проблемами, например экологией: "Тогда наивно думала, что она не имеет никакого отношения к политике. Но когда ты живешь в диктатуре, все – это политика".

Фото из личного архива Татьяны

Впоследствии устроилась в Хельсинкский комитет, где открыла для себя правозащитную деятельность. До вопросов экологии руки так и не дошли. Сосредоточилась на улучшении прав человека и защите свобод.

В 2013 году Татьяна зарегистрировала общественную организацию "Звяно". Ей не нравилось, как работают негосударственные организации в Беларуси – их активность зависела во многом от грантов. Следовательно, возникал замкнутый круг: бизнесы не поддерживают определенные инициативы, потому что боятся реакции власти. Результат – организации закрываются от общества.

У основательницы "Звяно" было другое видение ОО. Хотела создать объединение, которое будет существовать только за счет внутренних ресурсов – вкладов беларусов. На практике это оказалось сложной задачей. Пришлось комбинировать проекты за гранты и поддержку общества.

Главный фокус деятельности "Звяно" – социальные проблемы и права людей. Так в 2015 году создали фестиваль документального кино о правах человека Watch Docs Belarus.

"Он существовал только за счет поддержки людей. Это был медленный рост: от андеграундных показов на альтернативных площадках до фестиваля в кинотеатрах разных городов страны".

В 2021 году Watch Docs приняли в международную сеть документального кино о правах человека. В том же году прошла выставка "Машина дышит, а я – нет", которая закончилась для активистов "Звяно" арестом.

Фото из личного архива Татьяны

Организация массовых действий, грубо нарушающих общественный порядок

30 марта 2021 года в Минске открылась выставка "Машина дышит, а я – нет" – общественная благодарность врачам, для которых 2020-й – год COVID-19 и протестов в Беларуси – был очень сложным.

На выставке представлен единственный репортаж из беларуской больницы того периода. Заведующий реанимацией из Витебска Владимир Мартов взял на себя ответственность и впустил журналиста. Впоследствии его уволили и арестовали.

"В течение 2020 года "Звяно" проводила мониторинг работы системы здравоохранения во время пандемии. Анонимно опрашивали врачей и пациентов. Видели, насколько было сложно врачам. Фактически государство их бросило в беде. К тому же люди, привыкшие спасать пациентов с бытовыми травмами, теперь лечили результаты насилия и огнестрельных ранений, полученных во время митингов", – вспоминает Татьяна.

Выставка-благодарность врачам проработала 1 день.

Первого апреля в выставочное помещение пришли люди с проверкой от МЧС и Санэпидемстанции. Вывод: "Помещение несет риск для посетителей. Должно быть немедленно закрыто до ликвидации проблемы".

5 апреля арестовали пятерых активистов "Звяно", включая Татьяну. Ее обвиняли в финансировании беспорядков и организации массовых действий, грубо нарушающих общественный порядок.

Фото из личного архива Татьяны

Ее коллег осудили за неповиновение милиции и дали 7 суток отбывания наказания. В то же время основательница ОО трое суток находилась в Изоляторе временного содержания (ИВС) и еще неделю – в следственном изоляторе (СИЗО).

"В ИВС гораздо хуже условия, чем в СИЗО: сидишь в холодной камере, где температура 12°C. Специально открывают окно и отключают батарею. Как и всем политзаключенным, не дают матрас и постельное белье. Постоянно горит свет и не дают спать. Будят среди ночи. Никаких передач и встреч с адвокатом", – рассказывает активистка и добавляет: "Мне повезло, что не забрали верхнюю одежду, но была без обуви".

В СИЗО условия были лучше. Можно было нормально спать на матрасе с вытянутыми ногами. В камере было 8 человек, 7 из них – политзаключенные. Так что признается, что попала в доброжелательную для себя среду.

"Настроилась сидеть за решеткой долго. Так что меня было сложно удивить или испугать. Сейчас у меня нет болезненных или травматических воспоминаний того периода. Мое пребывание в СИЗО – короткий эпизод, в отличие от сидящих годами политзаключенных".

Предложение от КГБ

Больше всего во время заключения Татьяну смущала неизвестность о судьбе семьи. Впоследствии она узнает, что дома провели повторный обыск. Ее мужа – украинского правозащитника Владимира Яворского, ныне эксперта Центра гражданских свобод – забрали на допрос без адвоката.

По его словам, сначала шантажировали ребенком, впоследствии оказывали физическое насилие для получения доступа к его и Татьяниной технике.

"Ему сказали, что я буду сидеть в тюрьме долго. А у него есть 48 часов, чтобы уехать из страны с младшим сыном. Если этого не сделает, арестуют по административной статье, а впоследствии депортируют, а ребенок поедет в детдом".

За Владимиром установили слежку, проверяли мусор. В конце концов, он решил вернуться в Украину. Об этом Татьяне рассказал ее адвокат.

WATCH DOCS. Фото из личного архива Татьяны

Через 2 дня ее привели на встречу с представителями КГБ. У них было какое-то предложение. За это ей пообещали оставить семью в Беларуси, а ее выпустить на свободу.

"Однако я даже не выслушала их. Ответила, что ничем не лучше других людей, сидящих в тюрьме. Предложила озвучить предложение в присутствии адвоката, но на этом наш разговор закончился".

Следующие 1,5 суток были самыми трудными для активистки. Волновалась, что из-за ее резкого поведения семье не дадут уехать из страны. На следующий день ее срок в 10 суток подходил к концу: должны были предъявить обвинения или отпустить.

В тот же день Татьяна вышла на свободу. Арест длился 10 суток.

"Думала, что меня отпустили из-за того, что нечего было предъявить. Вышла и ждала повторного ареста и отправки в СИЗО КГБ. Но кроме слежки ничего не происходило", – говорит активистка.

"Не ожидала, что вторжение будет со стороны Беларуси"

В течение 2021 года Татьяна продолжала правозащитную деятельность: документировала пытки заключенных и организовывала передачки и регулярные встречи с родственниками. Также занималась просветительской деятельностью, например, устраивала секретные показы документальных фильмов в лесу.

"Мои ходатайства о временном выезде из страны отклонялись. Однако я и не собиралась уезжать навсегда. Чувствовала ответственность за коллег. Для меня было важно не бегать, а продолжать работать", – говорит Татьяна.

Первые новости о возможном полномасштабном вторжении России в Украину появились еще в ноябре 2021 года. Татьяна отнеслась к ним серьезно. Постоянно говорила мужу, чтобы они с сыном уехали из Киева. Однако признается, что не ожидала, что нападение произойдет со стороны Беларуси.

Утро 24 февраля она не помнит. Через 4 дня вместе с другими белорусами вышли на протест против войны в Украине. Тогда в Минске задержали более 1000 человек, включая ее.

"Нас держали в гараже. В результате меня отпустили с административным штрафом. У меня ведь есть несовершеннолетний ребенок, поэтому не имели права арестовать на сутки", – говорит Татьяна.

Решение о переезде в Украину приняла после разговора Путина и Макрона. Тогда президент Франции сказал, что худшее впереди.

"Танки уже вокруг Киева. Куда хуже?" – подумала Татьяна.

В этот момент ей важно было быть рядом с семьей, поэтому 5 марта ей удалось пересечь границу Беларуси.

"Я очень переживала за семью. К тому же понимала, что фактически нахожусь в тылу врага. Отсюда помочь украинцам не смогу, а вне страны эта борьба будет открытой".

12 марта активистка воссоединилась с семьей. Через 2 дня начала поиск контактов для поставок в украинские госпитали VAC-систем (аппаратов для лечения ран).

Передача VAC-систем в госпиталь. Фото из личного архива Татьяны

В апреле в Украине зарегистрировали общественную организацию "Звено", а беларускую ОО ликвидировали еще в январе того же года. В коллаборации с диаспорой беларусов в Италии они провели несколько закупок аппаратов и расходных материалов.

Так первая краудфандинговая кампания собрала почти 40 000 евро на покупку 23 VAC-систем и необходимых материалов. Последующие закупки были на 10 000 и 22 000 евро. Сейчас собирают на еще одну партию – 50 000 евро.

Также работают над открытием реабилитационного центра для военных в Киевской области. Есть помещение и часть специалистов. Главная задача сегодня – наладить стабильное финансирование – как минимум 3000 евро в месяц.

"В этот период пытались построить диалог между украинцами и беларусами, выступающими против войны. Так возник фестиваль документального кино "1084. на мяжы" (1084 км – протяженность границы Украины с Беларусью. – Ред.), который прошел во Львове, Киеве и Одессе. Вторая часть фестиваля посвящена украинскому кино о войне с 2014 года, культуре и истории, которое показывали беларусам онлайн", – рассказывает активистка.

Предубеждение к беларусам со стороны украинцев Татьяне знакомо. Но признается, что с открытым хейтом не встречалась. Так во время доставки одного из аппаратов в Трускавец местный врач сказал, что "от беларусов не взял бы ни бинт, ни вату, если бы этот вопрос решал он".

Татьяна отнеслась с пониманием к этому. Ведь мужчина пережил в Буче оккупацию, которая пришла со стороны Беларуси. К тому же впоследствии врач извинился.

Фест 1084 во Львове. Фото из личного архива Татьяны

"Считаю, что беларусы ответственны за войну в Украине. Это детская позиция: вспоминать о Беларуской народной республике, Франциске Скорине, победе над россиянами в Оршанской битве 500 лет назад и ассоциировать себя только с положительными историями, но не разделять участие беларусов в войне в Украине", – говорит Татьяна.

Читайте также: "Покажите, что мы не лишние". Спросили ветеранов, чего им не хватает во время реабилитации

"Вернусь, когда буду знать, что не сяду в тюрьму"

Сейчас одна из проблем для живущих в Украине беларусов – документы. Ведь часть потеряла паспорт во время войны или срок его действия подошел к концу, а возможности его восстановить нет. Также существует практика принудительной депортации в третью страну. После окончания визы Татьяна, вероятно, столкнется с подобной проблемой.

"Еще сложнее ситуация у бывших добровольцев. Законодательством Украины для них не предусмотрена даже упрощенная процедура получение ВНЖ, после увольнения из ЗСУ у них нет оснований остаться в Украине. Почти все вынуждены уезжать в третьи страны", – утверждает Татьяна.

Однако лично для нее возвращение в родную страну пока невозможно. Ведь пересечение границы автоматически означает арест.

"Вернусь, когда буду уверена, что смогу жить и работать. Что конкретно должно произойти в Беларуси, чтобы это стало реальностью, сложно представить. Амнистия, смена власти – не знаю. Но когда-то я точно вернусь домой".

Читайте также: Штамп о принудительном возвращении. Кто и почему заставляет беларусов выезжать из Украины